Выставка Masterpiece London прошла в этом году на ура: лондонскому ювелирному антикварному бутику Symbolic & Chase удалось продать корсажную брошь Cartier более чем за 20 миллионов долларов.
Центральным элементом этого необычного украшения, изготовленного ещё в 1912 году, служит кулон с 34,08-каратным каплевидным бриллиантом, установленным над бриллиантом овальной формы размером 23,55 карата и 6,51-каратным бриллиантом огранки «маркиз». Кулон крепится к двум брошам в виде стилизованных пальмовых листьев, украшенным бриллиантами круглой огранки и окружённым двумя сочленёнными узорами усыпанных бриллиантами ландышей. Корсажная брошь поставлялась сразу с четырьмя отчётами GIA (Геммологического института Америки), датированными 2013 годом и подтверждающими высокое качество бриллиантов.
Украшение, несомненно, является одним из красивейших (и наиболее характерных) представителей продукции Cartier плодотворного периода, пришедшегося на начало XX века до Первой мировой войны, однако, кроме привлекательного дизайна, эта брошь может похвастаться захватывающей историей. Она была создана по заказу Соломона Барнато Джоэла, британца из бедной семьи. Дядя Соломона, Барни Барнато, отправился в Южную Африку во время «алмазной лихорадки» 1870-х годов. Свою дорогу к богатству Барни начал с самой скромной работы, продавая сигары рудокопам, но в конце концов стал владельцем нескольких крупных месторождений алмазов. Племянник, Соломон, переехал к дяде в Южную Африку и в 1897 унаследовал бизнес, включив в свои владения и несколько золотых шахт.
Сколотив состояние, Соломон вернулся в Англию, где придался мирским утехам, которые может себе позволить преуспевающий бизнесмен. Соломон был человеком жизнерадостным и щедрым, владел лондонским музыкальным театром «Друри-Лейн» и несколькими скаковыми лошадьми, и был широко известен своей благотворительной деятельностью. А одним погожим деньком 1912 года Соломон пришёл к мастерам Cartier с четырьмя своими лучшими бриллиантами и заказал изготовить самую великолепную в мире брошь для женщины, которую он любил.
После его смерти украшение передавалось из поколения в поколение и дважды было продано на аукционе Christie’s в Женеве, в последний раз — в мае этого года.
